Строительные материалы которые использует сантьяго калатрава. Лучшие творения сантьяго калатравы. Он не боится отклониться от собственного стиля

Современный скульптор, инженер и архитектор из Испании, автор множества футуристических зданий в различных точках мира. Общепризнанный лидер романтического хай-тэка с напылением творчества Ле Корбюзье. Большая часть проектов Калатравы находится на грани инженерии и архитектуры. Сложное, однако, вместе с тем конструктивное новаторское решение – это главная особенность стиля признанного испанского архитектора.

Город искусств и наук, Валенсия, Испания.

Сантьяго Калатрава родился в 1951 году неподалёку от Валенсии в посёлке Бенимамет 28 июля. Начиная с восьми лет, он ходил в художественную школу, где и узнавал все секреты живописи. В тринадцать лет родители Сантьяго отправляют его в Париж, и он прикасается к архитектурному величию этого удивительного города.

По окончании школы Калатрава поступил в Политехнический университет Валенсии на факультет архитектуры, закончил который в 1973 году.

Молодой архитектор жаждал совершенствоваться и дальше, поэтому в 1975 году он отправился на четырёхлетнее обучение в Федеральный технологический институт в Цюрихе. А уже к 1981 году Сантьяго Калатрава преподавал и защитил диссертацию. В этом же году он открывает собственную студию в Цюрихе, избрав его своим постоянным местом жительства.

Железнодорожный вокзал в Цюрихе. Швейцария

В 1983 году Сантьяго получает первый крупный заказ – проект пригородного железнодорожного вокзала в Цюрихе. В 1986 уже опытный мастер проектирует в Валенсии мост «9 октября», что и становится началом целого цикла проектирования мостов по всему миру.

Мост Сэмюэла Бэкетта

1987 год – Калатрава удостоен первой премии Аугусте Перрета, после которой следует целая череда наград и премий, полученных им за свои работы. В 1989 году открывается ещё одна студия в Париже для работы над проектом Железнодорожного вокзала при Лионском аэропорте. А ещё через два года, архитектор открыл свою контору уже в родной Валенсии.

За это время международная слава Сантьяго Калатравы выходит за европейские границы и достигает Америки. Первая работа на другом континенте заключалась в реконструкции милуокского Музея искусств, на котором и высится парящая птица весом в 90 тонн.

Вдохновение архитектора приходит из самой матушки-природы, оживляя его работы своими натуральными и простыми стихиями ветра, полёта или целостности. Зачастую Калатраву сравнивают с Антонио Гауди, когда он смешивает бетон, железо и органические формы, как, например, в проекте жилого здания в шведской Мальме – «Поворачивающееся туловище».

Еще несколько выдающихся творений испанского архитектора:

1996 - Город искусств и наук, Испания.

1998-2000 – испанская винодельня «Бодегас Исиос» в Сан-Себастьяне.

2004 – Афинский Олимпийский комплекс.

2007-09 – Мост Сэмюэла Бэкетта в Дублине.

Сантьяго Калатрава в последнее время много работает в Нью-Йорке, за что в 2006 году ассоциация застройщиков Манхэттена удостоила его специальной премией.

Сам архитектор определяет свой стиль как «привнесение разницы между проектированием и архитектурой». В своих проектах он, по его словам, продолжает традиции испанской модернистской инженерии Антонио Гауди, Феликса Канделы и Рафаэля Гуаставино с вкраплениями персонального стиля, который имеет в своей основе долгое изучение человеческого тела и окружающей природы. Архитектурные критики же обычно сходятся на том, что Калатрава продолжает традиции экспрессионизма Ээро Сааринена.

Сантьяго Калатрава родился 28 июля 1951 года в Бенимамете, маленькой деревне рядом с Валенсией в Испании. Он получил начальное образование в Валенсии, ранее бывшей процветающим королевским городом. Основанная греками, она была завоевана римлянами, арабами, маврами и готами, а в 13 веке в ней располагалось богатое еврейское поселение. Несмотря на королевское прошлое, город участвовал в многочисленных республиканских восстаниях в 19 и 20 веке. Затем Валенсия превратилась в центр аграрного региона, но богатое прошлое города не могло не отразиться на его архитектуре. Исторический центр города, в частности комплекс зданий Лонха-де-ла-Седа, куда маленького Сантьяго водили на прогулку, особенно поражал его. Позже в интервью он говорил, что именно эффект, оказанный величественными колоннами Лонха, напоминающими деревья, повлиял на его понимание «анти-гравитационного пространства».

Увлечение Калатравы дизайном началось рано, когда в возрасте 8 лет его отдали в валенсийскую школы искусств для изучения рисования. Когда ему было 13, его мать, с целью расширить кругозор сына, устроила Сантьяго поездку по обмену в Париж, чтобы он выучил французский и познакомился с великими шедеврами искусства. 4 года спустя она отправила его в Цюрих, на этот раз для изучения немецкого. Сантьяго вернулся в Париж после окончания школы в 1968 с намерением поступить в Национальную высшую школу изящных искусств и оказался в центре студенческих восстаний, охвативших город. Чтобы не терять времени, Калатрава вернулся в Валенсию, чтобы поступить в Школу Искусств и ремесел, но, тем не менее, «дух созидания» мая 1968 года повлиял на его мировосприятие. Он проучился в школе лишь до конца года. В тот момент, он осознал, что хочет заниматься именно архитектурой. В лаконичном прямом заявлении, которое он отправил в Высшую школу архитектуры Валенсии, говорилось:

Причины, почему я хочу изучать архитектуру:

Я увлекаюсь рисованием.

Мне всегда нравилось художественное дело.

Я думаю, что у меня есть возможности для изучения и развития этой профессии.

У меня большие ожидания, связанные с карьерой и я ожидаю, что с помощью работы и настойчивости я заполню пробелы в образовании, которые имеются сейчас.

Я также думаю, что именно здесь я смогу принести пользу обществу наилучшим образом и я уверен, что смогу реализовать свои способности на этом поприще с энтузиазмом и любовью.

Калатрава поступил в Высшую школу архитектуры Валенсии в 1969 году, по иронии судьбы, как раз когда до Валенсии докатились отголоски студенческих восстаний в Париже. По всей Европе и в США студенты начали активно пропагандировать «альтернативные» типы обучения. Коснулось это и архитектурной школы. С одной стороны, ситуация огорчала Калатраву, который хотел получить основательные знания по необходимым дисциплинам. С другой стороны, он соглашался, что ограничение в творчестве и упор на изучение только основных, главенствующих в то время тенденций, которое было присуще классическому образованию, сильно бы мешало его развитию. Перспектива самообучения подходила его самостоятельному характеру. Калатрава с нетерпением разрабатывал с другими студентами курс, включающий в себя посещение и изучение иберийских народных строений, противопоставлявшихся современным зданиям. Для испанских студентов и молодых архитекторов изучение этой архитектуры, не относящейся к общепризнанным памятникам, было своего рода вызовом. Для Калатравы контакт со свежестью, прямотой и функциональностью этих строений, еще больше укрепил в нем мнение, что серьезное обучение включает в себя самостоятельный анализ и постановку собственных целей, а не пассивное восприятие и усвоение накопленной информации. Следуя цели самообразования, он задумал поездку во французский Роншан, к зданию капеллы Нотр-Дам-дю-О, выстроенной Ле Корбюзье. Знаменитое здание в те годы считалось выходящим из ряда вон, но Калатрава пришел в полный восторг от увиденного. Нравились ему и другие работы Ле Корбюзье.

В своих набросках он пытался соединить неописуемый бесформенный облик капеллы Роншана и испанскую сельскую архитектуру. Но простые скетчи не могли передать всей инновационности проектов. И тогда на помощь Калатраве пришла начертательная геометрия. Ее Сантьяго так же решил изучать самостоятельно, прорисовывая геометрично выстроенные перспективы двух зданий. Конечно, начертательная геометрия не могла открыть все «секреты» организации пространства Роншана, но в ходе попыток архитектор научился передавать через рациональную науку взрывные, эмоциональные образы и уверился в силе в аналитических инструментов. Чтобы улучшить свои навыки в этой области в 1974 Калатрава отправился в Цюрих, чтобы продолжить обучение там, в Технологическом институте Цюрихе на отделении гражданского строительства. В 1979 закончив обучение, Калатрава стал работать ассистентом в инженерной компании и одновременно писать научную работу. Какое-то время его мысли были заняты только математическими расчетами и строгой прагматикой цифр. В 1981 году он защитил диссертацию, одновременно работая в качестве преподавателя. В том же году он открыл свою первую студию в Цюрихе. Тогда же Калатрава выбрал этот город в качестве своего постоянного места жительства.

В 1983 году Калатрава получил свой первый серьезный заказ: проектирование железнодорожного вокзала в пригороде Цюриха. За несколько лет он спроектировал несколько железнодорожных вокзалов. В 1986 году появился мост «9 октября» в Валенсии, что положило начало целой серии проектов мостов по всему миру.

Одной из ключевых точек на пути к всемирной известности стала коммуникационная башня на горе Монжуик в Барселоне, появившаяся накануне олимпиады-1992, а также галерея Аллена Роберта в Торонто.

В течение своей, безусловно, успешной и плодотворной работы Сантьяго Калатрава был удостоен десятками различных премий, его признали почетным доктором наук около 12 университетов по всему миру.

Вдохновение, изучение ландшафта, технические решения, сталь и бетон - основные составляющие великолепных и функциональных сооружений, созданных легендарным архитектором, чьи строения невозможно забыть, если один раз увидеть. Это Сантьяго Калатрава. Его работы реализованы в Испании, Швейцарии, Америке, Канаде. Творения этого человека особенные, узнаваемые во всем мире и скандальные. Калатрава возрождает любое место, делая его красивее и функциональнее. заполучил признание благодаря футуристическому стилю, техническим инновациям и эстетике в разрабатываемых и реализуемых строениях.

Сантьяго Калатрава: биография

Недалеко от Валенсии 28 июля 1951 года родился будущий строитель мостов, вокзалов, театров и прочих конструкций, поражающих своим необычным видом. Профессия отца Сантьяго хоть и была ориентирована на коммерческую деятельность, но он любил искусство и хотел привить художественно-творческое восприятие мира своему сыну. Так, в раннем возрасте мальчик побывал в музее Прадо и начал проявлять интерес к рисованию и скульптуре. В восемь лет Сантьяго Калатрава достопримечательности уже изображал на ватмане в художественной школе в Валенсии.

Неспокойные годы в Испании определили дальнейшее получение образования за пределами родного государства. В 13 лет родители добились поездки сына в Париж по программе студенческого обмена, где он проникся величием архитектуры этого прекрасного города. Следующим этапом в получении профессии стало обучение в Политехническом университете Валенсии, который Сантьяго Калатрава окончил в 1973 году. Через два года парень уехал в Швейцарию, где продолжил изучать любимое дело в области строительства, но в качестве инженера. Четыре года Сантьяго учился в Технологическом университете Цюриха. К 1981 году стал доктором и основателем студии архитектуры и строительства в Швейцарии.

Первые работы и признание

Одним из первых проектов, который принес международное признание Сантьяго, был железнодорожный вокзал (Штадельхофен) в Цюрихе. Хотя проблески архитектурного воображения появились у Сантьяго еще в аспирантуре. Со своими научными коллегами он спроектировал и построил бассейн. Но это было не совсем простое его реализация позволяла наблюдать прохожим за пловцами снизу.

Проекты Сантьяго Калатравы в 1986 году дополнил новый разработанный план реализации железобетонного моста автомобильного назначения в родной Валенсии. И через год молодой специалист за эту работу получил премию Международного союза архитекторов.

В 1989 году Калатрава со своими работами вышел на завоевание французского строительного рынка. Одновременно он открыл в Париже свою студию и сконструировал железнодорожный вокзал Лиона. Сантьяго Калатрава в 1991 году открыл в Валенсии офис архитектуры и строительства.

Олимпийские игры

Страны, в которых проходят международные спортивные соревнования, как правило, всегда стараются по достоинству встретить гостей, удивить приезжих архитектурными строениями и организацией праздника. Поэтому во все годы лучшие специалисты привлекались для подготовки Олимпийских игр. В 1992 году летние спортивные состязания проходили в Барселоне, и для их трансляции требовалась телекоммуникационная башня. Конечно же, архитектор Сантьяго Калатрава был выбран правительством как специалист для строительства объекта в знаковом месте страны.

На за три года была возведена 136-метровая башня. Идеей Калатравы было создание конструкции в виде атлета с факелом в руке. На этом ее необычайность не заканчивалась. Шпиль является своеобразной стрелкой часов, которая падает тенью на основание телебашни, тем самым показывает время.

Летняя олимпиада 1992 года - не единственное спортивное мероприятие, где оставил отпечаток своего творчества испанский творец. В 2004 году Сантьяго Калатрава был приглашен для реконструкции Афинского спортивного комплекса.

Движение - основа работ архитектора

В реализованных проектах архитектора прослеживается его тяготение к усовершенствованию транспортной системы и перемещению людей. Но среди работ мастера нельзя не отметить жилой небоскреб в Мальме. Клаузуры Сантьяго Калатравы, ставшие основой для создания необычайного дома, состояли из идеи движения. В одной из лекций, проведенной в московском институте, Сантьяго сказал: «Архитектура существует для людей, а человеческие тела влияют на архитектуру в плане пропорций, ритма и размеров».

Здание состоит из девяти сегментов-пятиугольников, в каждом из которых размещается по пять этажей. Каждый сегмент скручен по отношению к предыдущему, и последний свит на 90 градусов относительно первого. Строилось здание четыре года. В 2005 году 190-метровая башня была официально открыта. По сей день она является одной из главных достопримечательностей Швеции и вторым по высоте зданием Европы.

Начало 21-го века: выход на новый континент

В 2001 году в штате Висконсин, возле существующего комплекса музея искусств, возвысился третий павильон Квадраччи. Сводчатые потолки, солнцезащитный подвижный козырек, напоминающий размах крыльев птицы, - основные конструктивные решения здания, созданные таким гением, как Сантьяго Калатрава. Фото динамичной конструкции поражает своей эстетикой и привлекает толпы туристов к озеру Мичиган. Стеклянный вестибюль павильона имеет форму параболы. Все здания музея Калатрава соединил в единый комплекс сложной сетью пешеходных мостов.

Еще одна достопримечательность, только уже в Южной Америке, была реализована в 2001 году по идее испанского зодчего. Ею стал Мост Женщины. Инженерное изобретение заключалось в подвижности центральной части моста для прохода крупногабаритных судов. По словам творца, вдохновила его на постройку этого сооружения местная музыка. И архитектор воплотил услышанные ритмы в создание моста в Буэнос-Айресе.

«Город искусств и наук»

Инженерные изобретения Сантьяго Калатравы не могли обойти стороной родную страну. Неподалеку от Валенсии, на территории площадью 350 000 м 2 , расположился уникальный комплекс, посвященный культурному и научному развитию. Первыми элементами «города» стали: планетарий, кинотеатр и театр лазерных постановок. В 2000 году открылся музей науки, а также благоустроенный парк. Спустя некоторое время состоялось открытие самого большого в Европе океанариума в форме кувшинки. Работа принадлежала Феликсу Канделе, архитектору, параллельно участвующему с Калатравой в возведении достопримечательности в Валенсии. Последним зданием «города» стал оперный театр. Архитектурный комплекс предназначен для ознакомления человека с различными аспектами искусства, природы, науки и техники.

Ночью, когда свет исходит изнутри зданий, а вокруг темно, все эти творения напоминают скелеты животных.

Критика

Проекты Сантьяго не только узнаваемые, но и дорогостоящие. Причем окончательная цена работ превышает первоначальную смету, да и по срокам реализации встречаются споры. В последние годы постройки Калатравы являются центром скандала.

«Город искусств и наук» обошелся в 900 млн евро, что в три раза превысило первоначальный бюджет. В зданиях комплекса при сдаче его в эксплуатацию отсутствовали запасные выходы и пожарные лестницы, хотя позже ошибки были устранены Сантьяго, но за счет государственных средств.

Инженер Сантьяго Калатрава, создавая терминал аэропорта в Бильбао, не учел пропускную способность сооружения. Поэтому пассажиры, прошедшие таможенный контроль, вынуждены были ожидать получение багажа на улице. В 2000 году аэропорт также подвергался устранению просчетов.

Мост Субисури, вымощенный из стеклянных плит, в дождливую погоду оказался травмоопасным местом. Мост Конституции в Венеции также подвергся критике. Причинами стали не только сроки и превышающая в три раза стоимость проекта, но и функциональность. В нем отсутствуют пандусы, он слишком крутой, что делает передвижение пожилых людей затруднительным.

Железнодорожная станция в Нью-Йорке

Строительство подземной станции скоростной железной дороги в Нью-Йорке на месте башен-близнецов также осуществляется по проектам Калатравы. Дизайн сооружения над нулевой отметкой напоминает птицу, высвободившуюся из рук ребенка. Внутри находятся метрополитены, станции, стены которых выполнены из мрамора. Завершение работ планируется к 2016 году с затратами в 4 млрд, хотя первоначально на строительство было рассчитано выделить 1,9 млрд долларов.

Заключение

В ответ на критику можно в защиту архитектора сказать, что нынешние его клиенты - это повторные покупатели. «Задача моих построек - это делать уникальными города и обогащать человеческий опыт», — сказал Сантьяго Калатрава. Достопримечательности - это его призвание. Казалось бы, чем может удивить разработка и реализация жизненно необходимых объектов архитектуры, таких как мосты, станции? Работы, созданные испанским творцом, становятся зданиями, памятниками архитектуры, сооружениями, заслуживающими внимания.

Критики разносят Калатраву за безумно дорогие проекты – например, за транспортный узел Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Возможно, его просто не понимают?

На последнем симпозиуме с участием прославленных архитекторов Майкла Грэйвса и Питера Айзенмана, разговор зашел об их коллеге-товарище Сантьяго Калатраве.

«Кала-мать-его-трава! Ну и транжира!» - слышали мы от Грэйвса, отца-основателя постмодернизма. Затем он показал свою любимую пародию на Калатраву: «Я сделаю для вас крылья, и эта станция метро обойдется в 4 миллиарда долларов»

Столь неприкрытые ядовитые высказывания в адрес значительных фигур в мировой архитектуре - редкий случай. Но когда речь заходит об Калатраве, то «сезон охоты» можно считать открытым. Этот испанский архитектор построил свою репутацию на стыке инженерии и искусства - таковы, к примеру, несколько его мостов в форме арфы, как Пуэнтэ де Аламийо в Севилье.

Сегодня он больше известен за своей проект траспортно-пересадочного узла Всемирного торгового центра (ВТЦ) , который вышел далеко за рамки графика и бюджета: его завершение намечено на конец 2015 года. В прошлом году New York Times провел полнометражную кампанию по дискредитации Калатравы, припомнив все его беды: скользкий мост в Бильбао, затапливаемый Дом оперы в Валенсии, слишком дорогостоящие мосты в Голландии. Не забыли и про сайт, который назывался Calatrava bleeds you dry («Калатрава выжимает из вас все соки»).

В недавнем интервью в своем таунхаузе на Парк Авеню в Нью-Йорке Калатрава размышлял, почему на него оказывается такое ужасное давление. «Потому что мы должны страдать, — говорил он. – В ежедневной рутине так много пошлости, что когда кто-то пытается сделать что-то экстраординарное для общества, приходится страдать». И он страдает. На бумаге его проекты выглядят, как сценарии а-ля «хуже не придумаешь»: бурлескная архитектура, Версальская школа инфраструктуры. Но вот приходит момент, и ты вступаешь собственными ногами на одну из работ Калатравы.

В ежедневной рутине так много пошлости, что когда кто-то пытается сделать что-то экстраординарное для общества, ему приходится страдать.

Журналистка Fasr Company Кэрри Якобс вспоминает: «В начале 2012 года я оказалась на большой вечеринке в честь открытия новой работы Калатравы - моста Маргарет Хант Хилл, построенного через реку Тринити в Далласе. Для Далласа это было значительным событием: сам мост и стал площадкой для гала-концерта. Я ходила, попивала маргариту, не обращая внимания на речи со сцены (в том числе и на речь архитектора), и рассматривала строение, его белую стальную арку, натянутую троссами, которые расходились в двух направлениях и, на фоне чернильного ночного неба, гипнотизировали взгляд. С этого места глаз охватывал то, что вскоре ему будет недоступно, когда по мосту откроют движение и машины будут жужжать вдоль автострады Вудолла Роджерса. На этом месте я интуитивно почувствовала, что сделал Калатрава, неисправимый приверженец архитектуры как формы искусства, этим проектом. Этот мост был явлением необыкновенной для города красоты.»

Не обошлось и без скандала. По информации Dallas Morning News, официальный бюджет в 117 млн долларов был на 65 млн меньше реального. Но стоит пояснить, что бóльшая часть перерасхода пошла на выкуп земли. В то время как размер гонорара самого Калатравы - 6,3 млн - воспринятый как чрезмерный, был выплачен из частных субсидий. Самые большие затраты ушли на постройку многочисленных пандусов - того, без чего даже более скромный и практичный мост не смог бы обойтись.

В Нью-Йорке же его имя привычно связывают с транспортно-пересадочным узлом ВТЦ, проект которого в 2004 году оценивался в 2 млрд долларов, а теперь стоит более 4 млрд. Цифры наводят на мысли о расточительстве, и за это его высмеивают как олицетворение всего, что могло пойти не так при работе с крупным государственным заказом. Тем не менее, новый Западный вестибюлю ВТЦ - первая открытая для общественного доступа площадка - поражает своей эстетической виртуозностью.

Трудно быть эстетом

Таунхауз на Парк Авеню, где живет Калатрава, соседствует с домом-близнецом, где он работает. Это дом эстета: полы одеты в мрамор - прямо как у его Транспортного узла. Повсюду произведения искусства: вазы, абстрактные скульптуры, пейзажи, холсты, покрытые быками, которые будто нарисовал какой-то очень смышленый дикарь. Дверные ручки - керамические, в форме человеческих тел. Все в доме - возможно, за исключением красивого золотистого ретривера - было задумано и изготовлено архитектором. Калатрава живет, работает и дышит во вселенной собственного произведения.

В интервью той же Кэрри Якобс Калатрава подчеркнул, что транспортный узел ВТЦ - не первый для него проект железнодорожной станции:
«В настоящее время мы заканчиваем вокзал в Италии, очень крупный. Высокоскоростные поезда. И также заканчиваем вторую станцию в Бельгии. Работать над ними нужно 8-9-10 лет… это нормально». Он пояснил, что железнодорожные станции неизменно связаны многочисленными соединениями с уже существующей транспортной сетью: «Нужно во всем разобраться и все сцепить. Это медленная работа».

Вы, наверное, и так ожидали, что архитектор начнет обвинять разработчика или непредвиденные обстоятельства, однако недавнее расследование Times проблем Транспортного узла во многом солидарно с мнением Калатравы. Подобные задержки в строительстве широко распространены.

Что касается излишних затрат, Калатрава уточнил: «Я в курсе, сколько стоил проект. Но у всех проектов есть излишние затраты. Башня Свободы была построена с перерасходом. Значительным перерасходом. То же самое случилось с Мемориалом. Это же случилось с Музеем. Это случилось, конечно, и с транспортным узлом. Перерасходы, насколько я знаю, соизмеримые. Так что мы стоим перед глобальной проблемой. Это не какая-то особенная проблема Транспортного узла».

И снова, предсказуемое оправдание. Обвинить систему. Только оказывается, что он прав: Всемирный торговый центр должен был обойтись не дороже 1,3 млрд долларов, но его конечная цена стала 3,8 млрд - почти в три раза больше заявленной. «Самый дорогой небоскреб в мире» - почитайте эту статью о Башне Свободы, если у вас все в порядке с английским. Мемориал и соседствующий с ним Музей должны были обойтись в 340 млн доллларов, но в итоге стоили 700 млн. Другими словами, не только Калатрава «выжимает из вас все соки». Однако, почему-то никто и не думает отзываться о других архитекторах - Сноэтте, Гэри Хэнделе или Дэниэле Либескинде - в той же манере, в которой отзываются о Калатраве.

Настоящая проблема заключается не в бюджетах, а в том, чем на самом деле является фигура Калатравы. Это архитектор, чья репутация зиждется на форме, а не на предназначении. Мы живем в эпоху, когда сертификат LEED Platinum, этот знак прочности здания и продукт бесконечных детальных подсчетов, - марка качества. Многие архитекторы используют программы компьютерного дизайна, которые предпочитают прагматичные решения эстетическим. В нашу эпоху красота - предмет больших сомнений. Архитекторы, прославившиеся за свой формализм, и не привыкшие мыслить прагматично - на ум приходит Фрэнк Гэйри (Frank Gehry) - сродни затухающим звездам.

В нашу эпоху красота - предмет больших сомнений.

Каластрава - неисправимый эстет. Когда его спрашивают о дизайне транспортного узла - об усаженном шипами каркасе и эпичном белом холле, в который через длинный разрез на потолке льется дневной свет, он демонстрирует журналистам свою медную скульптуру Мать и Ребенок. Это две абстрактные фигуры, льнущие друг к другу. Он сделал их 15 лет назад и говорит, что от этой скульптуры эволюционаировала его мысль к дизайну транспортного узла ВТЦ. Процесс эволюции можно изучить по большим скетчбукам в твердом переплете: Мать и Сын постепенно превращается в стального стегозавра. Эти скетчбуки - вещь очень личная, устаревшая и, с точки зрения ценностей оптимизорованного видения мира, глубоко потворствующая своему эго.

Самый сильный аргумент Калатравы против голословных обвинений в некомтентности и равнодушии - тот факт, что некоторые из его клиентов - повторные покупатели. Он построил два вокзала в Бельгии: «В Бельгии все знают, когда что-то происходит, потому что она, как половина Нью-Йорка». Он дважды работал на одну и ту же компанию в Швейцарии. А сейчас в Далласе он работает над вторым мостом через Тринити Ривер.

By: Алексей Лукашкин

Современная архитектура - дело тонкое и кропотливое, хотя на первый взгляд может показаться совсем иначе. И с данным утверждением лично знаком испанский архитектор и скульптор Сантьяго Калатрава. Среди его работ - многочисленные футуристичные сооружения, которые разбросаны по различным континентам нашей планеты. Каждый его проект - шедевр, понять который может лишь истинный ценитель стиля.

Сантьяго Калатрава: биография

Будущий архитектор родился в городе Валенсии 28 июля 1951 года. С детства он проявлял творческие способности, поэтому отправился учиться в Школу архитектуры, искусства и ремесел в своем родном городе. Дальнейшее образование Сантьяго Калатрава получал в Цюрихе, в Швейцарской высшей технической школе. Там он получил свой первый диплом инженера и решил остаться в этом городе для дальнейшего творческого развития. Будучи совсем молодым, он открыл в Швейцарии собственную мастерскую, где выступал в роли архитектора и инженера одновременно. После удачно выполненного первого проекта - ангара для завода компании Jakem, мастер смог открыть филиал в Париже.

Дальнейшая работа

В 1983 году архитектор Сантьяго Калатрава получает очень серьезное и важное задание. Ему нужно спроектировать железнодорожный вокзал, который будет расположен в пригороде Цюриха. С задачей мастер справился на «раз-два» и сразу же приступил к своему следующему, куда более важному проекту. Хотя стоит сказать, на начальных этапах сам Калатрава не думал, что данный заказ сыграет решающую роль в его карьере. Он всего лишь проектировал мост под названием «9 октября» в своей родной Валенсии. За ним последовала целая цепочка мостов, которые архитектор построил для европейских стран, американских и азиатских. Позднее Сантьяго Калатрава спроектировал еще несколько железнодорожных станций в Европе и вскорости сумел открыть третий филиал своей компании - в городе Валенсии.

Истоки вдохновения

Несмотря на то, что все работы архитектора выполнены в футуристичном, можно сказать, неземном стиле, основаны они на естественных формах, которые встречаются в природе. Как утверждает сам Сантьяго Калатрава, он очень любит наблюдать за целостностью живого мира, который его окружает. Его творческий разум цепляют не только красивые пейзажи, горные склоны и бесконечные морские просторы. Он ищет нечто тонкое, то, что даст ему толчок создать новый шедевр в людях, животных, в их формах и повадках, в их цветах и настроении, и всегда находит. Именно поэтому все его творения, даже невзирая на полный отрыв от всего земного, смотрятся невероятно органично и уместно в любом антураже. Они будто частица природы, которая имеет такие же естественные формы, изгибы и цвета.

Стилистика

Для начала предлагаем обратить внимание на мастеров, которые в свое время послужили основой для дальнейшего творческого развития Калатравы. Их работы, конечно же, принципиально отличаются от тех, которые мы сейчас рассматриваем. Но есть нечто общее, что объединяет их, какие-то отдельные детали, моменты, технологии. Каким же словом можно охарактеризовать все проекты, которые создал Сантьяго Калатрава? Стиль определяется как био-тек, или же романтический хай-тек. Это современная нео-органическая архитектура, выразительность конструкций которой достигается путем копирование природных форм. При этом стоит отметить, что четкая имитация в данном случае отсутствует. Подобные попытки осуществлялись, но в результате оказалось, что в сооружении есть множество нефункциональных отсеков. В целом этот стиль находится в стадии разработки и не имеет четких границ пока что. Считается, что он либо подвластен творцу, либо же нет.

Сантьяго Калатрава: проекты

В работах этого замечательного испанского архитектора прослеживается явное влияние Ле Корбюзье, они так же лаконичны и целостны. Но в то же время проекты Калатравы куда более пластичны, в них больше природы и естественности. Стоит сказать, что огромное влияние на технику исполнения оказывает его второе увлечение - скульптура. Он придает пластичность любым формам, и на первый взгляд кажется, что внешний вид - главный козырь всех его построек. Однако инженерное образование позволило Сантьяго сооружать не просто красивые здания, а еще и функциональные. Это, пожалуй, самое уникальное сочетание в мире, когда учтены и эстетические аспекты, и практические. Давайте же рассмотрим, какие проекты этого автора стали его визитной карточкой, благодаря чему он прославился и чем покорил сердца людей.

Жилое здание «Поворачивающееся туловище», Мальме, Швеция

Вдохновение автор черпал из собственной же скульптуры, которая называется «Закручивающееся тело». Она изображает человека, который готовится метать диск. Это здание второе по высоте в Европе и первое - в странах Скандинавии. Оно состоит из девяти блоков, которые располагаются друг на друге, смещенные под определенным углом. В результате получается, что верхний блок смещен относительно нижнего ровно на 90 градусов.

«Город искусств и наук», Валенсия, Испания

Этот комплекс был выстроен в 1998 году на дне осушенной реки Турия. В данном случае Калатрава сотрудничал с архитектором Феликсом Кунделой, и совместная работа двух талантов превзошла все ожидания. «Город искусств и наук» - архитектурный комплекс, состоящий из пяти зданий, автором трех из которых стал Сантьяго. Его гордость в этом проекте - Оперный театр и театральная сцена. Конструкция по форме напоминает рыбу, широко открывшую рот. Интереснейшая деталь сооружения - это крыша-плавник. Также в рамках данного комплекса архитектор соорудил здание, напоминающее человеческий глаз. Там расположены кинотеатр, планетарий и театр лазерных постановок. Ну и третья часть комплекса - это сад-галерея.

Зал Аудиторио-де-Тенерифе, о. Тенерифе, Испания

Это сооружение по праву считается арт-объектом, оно невероятно красивое и очень нестандартное. По форме напоминает то ли рыбу, то ли космический корабль. Его стены плавно перетекают в крышу, постепенно меняют свою высоту и ширину. Здание примечательно тем, что не имеет фасада - на него можно смотреть с любого ракурса, и во всех случаях оно будет прекрасным.

Мост «Арфа Давида», Иерусалим, Израиль

На территории Иерусалима это первый подвесной мост. Его мачта и полотно уравновешены между собой с помощью 66 струн, диаметр каждой из которых составляет 5 см. общая высота конструкции составляет 118 метров, длина - 360 метров, а ширина - 14,82 метра. На мосту двустороннее автомобильное движение, а также пешеходные тротуары.

«Сияющая жемчужина Афин», Афины, Греция

В 2004 году Калатрава принялся реконструировать Афинский спортивный комплекс, и его обновления стали для города настоящим шедевром. В частности, он обновил стадион для легкой атлетики. Сооружение состоит из 200-метровых арок из стали, которые поднимаются на высоту 60-ти метров. По форме эта конструкция напоминает параболу, или же изображает узор, по которому летит легкоатлетический диск. Над всем этим великолепием возвышается купол из ламинированного стекла. Наряду с такой «бионикой» Сантьяго спроектировал пешеходные дорожки, сады и обрамил все это в сводчатые арки.

Башня «Монжуик», Барселона, Испания

Это более давнее творчество Сантьяго Калатравы, которое датируется 1991 годом. Телекоммуникационную башню «Монжуик» построили для трансляции Олимпийских игр, которые проходили в Барселоне в 1992 году.

По форме она напоминает некий узелок, хотя сам автор говорил, что за основу он взял атлета, держащего кубок в руках. Благодаря форме и высоте этой башни, часто ее используют как солнечные часы.